Обсидиановая бабочка - Страница 109

109

Оказавшаяся рядом девочка - именно девочка, если ей было хотя бы восемнадцать, я готова сожрать любое дерьмо - глянула на меня враждебно. У нее длинные каштановые волосы свисали ниже плеч. Волосы были мытые и сияли даже в тусклом свете. Косметики немного, но наложена она была опытной рукой. Ей бы думать, кого взять с собой на школьный бал. Так вот, одета она была в черный кожаный лифчик с металлическими шипами и шортики ему под стать, которые, казалось, были нарисованы на узких бедрах. Завершали наряд туфли на огромных платформах. Они были уродством в семидесятых и восьмидесятых годах, остались уродством и двадцать лет спустя, хотя и снова вошли в моду.

А висла она на мужике, который был старше ее лет на тридцать минимум. При первом взгляде он казался жирным, но на самом деле он был как игрок линии нападения, под жиром - мышцы. Глаза скрывались за небольшими темными очками, хотя в баре и так были постоянные сумерки. Мужик сидел за ближайшим к двери столом, положив на столешницу массивные лапы. Он был лениво спокоен, но все равно чувствовалось, какой он здоровый, просто с подавляющими габаритами. А девочка была худенькая и пониже меня. Хотелось думать, что она его дочь, но сомнительно что-то было.

Он встал, и волна энергии, клубясь, пошла от него, образуя почти видимые завитки силы. Вдруг стало трудно дышать, и вовсе не от сигаретного дыма, нависшего, как низкий туман. Я готова была к встрече с некромантом, но вервольфа я не ожидала увидеть. На сто процентов я не была уверена, какой именно он зверь, но чутье подсказывало, что лос лобос должны были оказаться волками.

Я оглядела переполненный зал и ощутила, как от них невидимыми всплесками поднимается сила. Бернардо положил мне руку на плечо и - медленно - повлек к бару. Почти всю силу воли мне пришлось напрячь, чтобы не потянуться за пистолетом. Никто еще не применял к нам насилие. Наверное, здесь всегда устраивают такое шоу для нежелательных туристов. Почти любой поймет, что надо уходить. И мне эта идея тоже казалась очень заманчивой. К сожалению, у нас тут было дело, и даже открытая демонстрация угрозы нас остановить не могла. А жаль. Ведь им явно не понравится, что мы не ушли. А что, если это дневное представление не было повседневным обычным зрелищем? И может, они хотели погнать нас прочь потому, что тут сегодня творится что-то незаконное? Час от часу не легче.

Длинная деревянная стойка освободилась при нашем приближении. И хорошо - не люблю окружения с флангов. Барменом оказалась женщина, можете себе представить? - карли... то есть низкорослая особа. Я не заглядывала через стойку, но она должна была стоять н-а какой-то подставке. Густые темные волосы, кое-где тронутые сединой. Лицо - типичный грубый квадрат, изборожденный морщинами не от возраста - от изможденности. Глаза такие сурово-ледяные, каких я в жизни не видела. Бровь рассечена широким белым рубцом. Не хватало только вывески над головой: "Прожила тяжелую жизнь".

- Чего вам? - спросила она, и тон был под стать внешности.

Я ожидала, что ответит Бернардо, но он был сосредоточен на зале и растущей враждебности.

- Мы ищем Ники Бако, - ответила я.

Глаза ее даже не шелохнулись.

- Никогда о таком не слыхала.

Я покачала головой. Она ответила машинально, даже не успев подумать. Если бы я спросила про кого-нибудь в зале, ответ был бы тот же. Я понизила голос, хотя знала, что большинство присутствующих уловят даже еле слышный шепот.

- Я некромант и слыхала, что Бако тоже. Поднимателей зомби я видала, но настоящего некроманта - никогда.

Она покачала головой.

- Понятия не имею, о чем вы говорите.

Она стала протирать поверхность стойки грязной тряпкой и даже не глядела на меня, будто я вообще не представляю интереса.

Они еще малость погодят, потом потеряют терпение и попробуют нас выставить. Если мы не собираемся открывать стрельбу, у них получится. Если сомневаешься - говори правду. Не обычный мой образ действий, но ладно - все надо один раз испробовать.

- Я Анита Блейк, - только и успела сказать я, как ее взгляд метнулся вверх, и она впервые посмотрела на меня.

- Докажи.

Я полезла в карман пиджака за документом и тут услышала щелчок под стойкой, когда женщина взвела курок. По звуку я узнала старомодный дробовик - обрез, иначе бы он не поместился под стойкой.

- Медленно, - велела она.

Уловив краем глаза, что Бернардо шевельнулся, стал поворачиваться к нам и, наверное, потянулся к пистолету, я бросила:

- Все о'кей, Бернардо. Ситуация под контролем.

Вряд ли он мне поверил.

- Пожалуйста, - добавила я.

Нечасто мне приходится говорить это слово. Бернардо заколебался, но потом все же опять повернулся посмотреть на сборище вервольфов.

- Поторопись, - прошипел он.

Я послушалась даму, которая держала меня под прицелом, и двигалась очень, очень медленно. Потом протянула ей удостоверение.

- Положи на стойку.

Я положила документ на стойку.

- Ладони на стойку. Наклонись к ней лицом.

Поверхность стойки была липкой, но я положила на нее ладони и наклонилась лицом, вроде как для отжимания. Ей было достаточно сказать мне принять упор полулежа.

- Он тоже, - велела она.

Бернардо услышал.

- Нет, - сказал он.

В ее глазах мелькнуло выражение, которым мог бы гордиться Эдуард. Я поняла, что она не станет церемониться.

- Либо делай, как она говорит, либо выметайся отсюда на хрен, - сказала я.

Бернардо подвинулся так, чтобы видеть весь зал, меня и даму за стойкой. Находился он около входной двери. Одно быстрое движение - и он мог оказаться снаружи, на светлой улице. Он не бросился к двери, а посмотрел на меня и покосился на женщину за стойкой. Наверное, в ее лице он увидел то же, что и я, поскольку вздохнул так, что плечи у него сгорбились. Покачал головой, но двинулся к длинной стойке, двинулся скованно, будто ему было больно при каждом шаге. Всем своим видом он давал понять, что ему это не нравится, но прислонился к стойке бара рядом со мной.

109