Обсидиановая бабочка - Страница 83

Глава 27

Все еще было темно, когда Эдуард повез нас домой. Действительно, ночь выдалась мрачная, вампиры еще бродили, но в воздухе чувствовалось приближение рассвета. Если поспешим, то еще успеем лечь спать до восхода. Никому из нас неохота было сейчас развлекаться. В машине стояла тишина, которую никто не хотел нарушать.

Оставив позади клуб, мы выехали к холмам по дороге, ведущей к Санта-Фе. Холодное свечение звезд мерцало на черном шелке небосвода. Всевышняя безбрежность превосходила саму жизнь, объемля водные пространства и пустыни.

В темноте раздался голос Олафа, тихий и вкрадчиво-доверительный, как обычно звучат слова в ночном автомобиле.

- Как ты думаешь, если бы мы приняли их гостеприимство, я бы мог получить вампира, которого они пороли?

Я приподняла бровь:

- В каком смысле - получить?

- Получить и делать с ним все, что я захочу.

- И что бы ты с ним делал, если бы получил? - спросил Бернардо.

- Тебе этого знать не надо, а мне не хочется слышать, - ответил Эдуард. Голос его звучал устало.

- А я думал, ты любишь женщин, Олаф, - сказал Бернардо. Честное слово, это он сказал, а не я.

- Для секса - да, но здесь было столько крови... жалко, если бы она пропала.

Олаф говорил задумчиво.

Я повернулась на сиденье и попыталась рассмотреть в темноте его лицо.

- Так не только женщинам надо тебя остерегаться? Достаточно кровоточить, чтобы ты завелся?

- Анита, не лезь к нему. Оставь его, на хрен, в покое.

Я повернулась к Эдуарду. Он редко ругался, и редко у него был такой усталый и почти подавленный голос.

- Ладно. То есть конечно.

Эдуард глянул в зеркало заднего вида. На много миль в обе стороны ни одной машины не было - наверное, он смотрел на Олафа. И смотрел долго. Думаю, они оба разглядывали друг друга.

Наконец он мигнул и снова сосредоточился на дороге, но вид у него был не слишком довольный.

- Чего ты мне не сказал?

- Нам, - поправил меня Бернардо. - Чего он нам не сказал.

- Ладно, так что ты нам не сказал?

- Это не моя тайна, - ответил Эдуард и больше ничего добавлять не стал. У них с Олафом была общая тайна, и делиться ею они не собирались.

Остаток поездки прошел в молчании. Небо было все таким же черным, но уже начинало бледнеть, и звезды потускнели. Рассвет уже забрезжил, когда мы вошли в дом. Я так устала, что в глазах жгло. Но Эдуард взял меня под руку, отвел в коридорчик поодаль от спален и сказал, понизив голос:

- Будь с Олафом как можно осторожнее.

- Он большой и плохой. Я поняла.

Эдуард отпустил мою руку и покачал головой:

- Боюсь, что ты не поняла.

- Послушай, я знаю, что он - убежденный насильник. Я видела, как он сегодня смотрел на Даллас, и видела его реакцию на кровь и мучения. Не знаю, о чем ты умалчиваешь, но знаю, что Олаф меня изуродует, если представится случай. Уж это точно.

- Ты его боишься?

Я вдохнула, выдохнула.

- Да, я его боюсь.

- Это хорошо, - сказал Эдуард. Поколебавшись, он добавил: - Ты подходишь под его профиль жертв.

- Извини?

- Его излюбленные жертвы - миниатюрные женщины, обычно белые, но всегда с длинными темными волосами. Я тебе говорил, что никогда бы не привлек его к этому делу, если бы знал, что ты тоже будешь участвовать. Это не только потому, что ты женщина. Ты еще и его идеал жертвы.

Я уставилась на него, разинув рот, потом закрыла варежку и попыталась как-то ему ответить.

- Спасибо, что сообщил, Эдуард. Черт, но ты должен был меня предупредить!

- Я надеялся, что он сможет с собой совладать, но сегодня я его видел. И боюсь, как бы он не сорвался. Я только не хочу, чтобы ты оказалась у него на дороге, когда это случится.

- Отправь его туда, откуда он приехал, Эдуард. Если он создает лишние проблемы, то обойдемся без него.

Эдуард покачал головой:

- Нет, у него есть специальность, идеальная для этого случая.

- И это?.. - спросила я.

Эдуард чуть улыбнулся:

- Иди спать, Анита. Уже рассвет.

- Еще нет, - возразила я. - Почти, но не совсем.

Он посмотрел на меня внимательно:

- Ты действительно ощущаешь восход вслепую?

- Ага.

Пристальным взглядом он будто пытался прочесть мои мысли. Впервые я ощутила, что Эдуард, быть может - только быть может, - так же озадачен мной, как иногда я им. Он проводил меня до моей двери, как галантнейший кавалер.

Очень я была рада, что подготовила комнату перед уходом. Если кто-нибудь влезет в окно, то сшибет кукол или наступит на зеркало с оленьими рогами. Перед дверью будут стоять чемодан и стул. Комната настолько защищена, насколько это возможно.

Я разделась, положив на кровать ножи и пистолеты - потом решу, что из них оставлю при себе на ночь. Из сумки я извлекла мужскую футболку, доходящую мне до колен. Я стала возить с собой в сумке смену одежды, дневной и ночной, вместе с туалетными принадлежностями, после того как однажды авиакомпания потеряла мой багаж. И еще я вытащила из сумки игрушечного пингвина Зигмунда. Раньше я спала с ним только иногда, но последнее время он стал моим неразлучным компаньоном под простынями. Должна же девушка кого-то прижать к себе ночью.

У меня был еще один постоянный спутник - браунинг. Дома он оставался в кобуре, которую я закрепляла на спинке кровати в изголовье. Здесь я сунула его под подушку, проверив, что он на предохранителе. Всегда немного нервничаю, кладя под подушку заряженный пистолет. Это не слишком безопасно, но гораздо надежнее, чем оказаться безоружной, если в дверь войдет Олаф.

Ножей я привезла с собой четыре. Один я сунула между матрацами, "файрстар" отправился обратно в чемодан. Мне хотелось взять что-то посерьезнее пистолета. Был у меня с собой обрез ружья и "мини-узи". Обычно я беру с собой больше серьезных стволов, но я знала, что у Эдуарда есть стволы побольше и получше и он со мной поделится. В конце концов я остановилась на "мини-узи" с модифицированной обоймой на тридцать патронов, которой хватило бы, чтобы разрезать пополам вампира. Это был подарок Эдуарда, так что патроны наверняка запрещенные законом, но ведь и сам автомат тоже. Сначала мне даже почти неловко было его носить, но в августе прошлого года он пригодился мне на практике. Я наставила ствол на вампира, спустила курок и разрезала его пополам. Похоже было на то, будто его разорвали чьи-то гигантские руки. Торс медленно сполз в сторону, а то, что осталось, рухнуло на колени. У меня все еще стоит перед глазами эта картина, как в замедленной съемке. Не ужас и не раскаяние меня мучили, просто оживали воспоминания. Вампир прибыл с сотней своих друзей разделаться с нами. Я постаралась убить одного из них как можно более жестоко, чтобы остальные отстали. Это не помогло, но только потому, что вампиры больше боялись своего Принца города, чем меня.